• 

Подробности

Просмотров: 6550

ПРИКАЗАНО: С ДИКТОФОНОМ НЕ ПУЩАТЬ

Для журналиста из газеты «Мы» каждое появление в городском или мировом суде города Чайковского - незабываемая история. Всякий раз общение с судебными приставами как бы делает из тебя чуточку террориста. Дело даже не в досмотре («сумку открыть», и т.д., и т.п.), это обязанность сотрудников ФССП по отношению к любому посетителю. Но у  представителя «мышки», словно у носителя негласной «черной метки», ищут конкретно диктофон, - наверное, с той же неотвратимостью и тщанием, как у записного преступника искали бы бомбу там, огнестрельное оружие или вострый нож.

 

Всякий раз на входе в суд разыгрывается мини-спектакль. Пристав велит либо отнести диктофон домой, либо получить у судьи разрешение на пронос звукозаписывающей аппаратуры. На руки выдается полоска бумажки с текстовой заготовкой: я, судья такой-то, разрешаю пропуск в здание суда гражданина такого-то. Примечательная деталь: форма  полученной записки дальновидно предполагает только разрешение пропустить гражданина. При этом могут  даже громко приговаривать:

- Какое еще разрешение? На аудиозапись оно не требуется!

Но ни разу не приходилось видеть, чтоб труженики Фемиды реально  подтвердили нежелание принимать негодные правила игры.

Между тем действующее процессуальное законодательство России  прямо говорит: лица, участвующие в деле, и граждане, присутствующие в открытом судебном заседании, вправе фиксировать ход судебного разбирательства, письменно и посредством аудиозаписи. Но взывать к элементарной правовой просвещенности пристава бесполезно.

- Читайте, вон у нас правила вывешены для таких, как вы!

Читаю, в который уже раз: «Правила организации пропускного режима и поведения в суде». В правилах ничего нового. Нельзя проносить вещества и предметы, представляющие опасность для людей, - так ведь диктофоном никого не взорвешь и не отравишь. Нельзя переться в суд с техникой, способной нарушить работу компьютерной сети суда, - опять не наш  случай. К техническим устройствам, подлежащим запрету и связанным со звуком, имеет отношение «звукоусилительная аппаратура». Ой, ну это правильно, представляете, что мы там наделаем, пропусти нас с «матюгальником» или с  акустической колонкой, размером в человеческий рост? Об аппаратуре звукозаписывающей в циркуляре ни слова. Но говорить об этом бесполезно.

- Или берите разрешение у судьи, или извините. У нас инструкция. Не положено.

Значит, надо перехватывать судью в считанные минуты до начала заседания, чего-то там объяснять, испрашивать дозволения в виде подписи на странном клочке, мчаться по этажам сломя голову вниз, на проходную, обменивать драгоценную судейскую загогулину на диктофон, потом нестись на всех парах в зал судебных заседаний, рискуя остаться за дверью. Даже если бы судебный пристав в момент улаживал все вопросы сам, вручая тебе разрешение с тысячью извинений за причиненные неудобства, - почему человек, исполняющий свой профессиональный и общественный долг, не может воспользоваться своими законными правами? Видимо, уже само по себе стремление к полноте информации делает человека в глазах Системы подозрительным... По моему глубокому личному убеждению, такой порядок только унижает, его целесообразность для судопроизводства более чем сомнительна. Суды города Москвы, допустим, совершенно спокойно относятся к диктофону в руках кого угодно – журналиста ли, участника ли процесса, уличного ли зеваки. Препоны на беспрепятственное использование звукозаписывающей аппаратуры в открытом судебном процессе могут быть нужны тем, кто не в ладу с принципами гласности и заинтересован скрыть некие детали судебной системы от общества. Интересно, что в процедуру согласований втянуты не только журналисты, но и обычные граждане. Например, об этом рассказала жительница города Чайковского Т.В. Нестеренко.

 

В 2010 году редакция газеты «Мы» решила восстановить законные права на беспрепятственную аудиозапись и обратилась с заявлением в Чайковскую городскую прокуратуру. Заявление попало к сотруднику надзорного ведомства по фамилии, кажется, Бызов. Раскрыв ГПК РФ, он согласился с позицией редакции. Только зря вы думаете, друзья, будто прокурорские стали грудью на защиту нашего с вами права. Представитель грозного ведомства ограничился советом обратиться к самим судебным приставам.

Хорошо, к приставам так к приставам, была бы польза, а то вдруг в подразделениях ФССП знать не знают про чудные дела твои, Господи. Пишем телегу в чайковский отдел судебных приставов УФССП по Пермскому краю. Так и так, ваши золотые работники расширенно толкуют внутренние Правила, дайте указание, чтоб работали по закону.

Дак они и так по закону, строчит в ответ начальство - руководитель отдела И.Н. Горбунов. В официальной бумаге на имя какой-то А.А. Чугаевой он ссылается на совместный приказ краевого УФССП и управления Судебного департамента Пермского края от 19.05.2008 г. № 338/07.  Ответ выглядит довольно-таки убедительно благодаря цитированию пункта 4. Действительно, там идет речь уже и о звукозаписывающей аппаратуре, посетители сайта могут сами прочесть это.

Вон оно что! Юристы местного разлива решили подкорректировать федеральные законы, так? Конечно же, настоящее правовое государство никогда не потерпит местечковой самодеятельности. Как узнает о ней федеральный центр, как сделает кому надо а-та-та... Полон благих надежд на восстановление законности, наш главред бьет челом вверх по вертикали, в Судебный департамент при Верховном Суде РФ и  Федеральную службу судебных  приставов РФ. Ответы, конечно же, пришли, отписаться на заявление – святое дело. Только смысл, как говорится, ни уму, ни сердцу. Типа, пусть они там, в Пермском крае, сами разберутся уже со своими приказами, да и ответят заявителю, что к чему. Своих не сдаем. На колу мочало, начинай сначала? Это ж ничем не заниматься, кроме тупой переписки с инстанциями.

Прошло почти 2 года, и вот свершилось. 13.12.2012 Пленум Верховного суда РФ принял постановление «Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов». Циркуляр прописывает прямо-таки «нашу» ситуацию, формулировка п. 19 позволяет посетителям и журналистам с аудиоаппаратурой свободно проходить в здание суда.

Вообще в постановлении Пленума ВС есть много чего интересного для судейского корпуса и околосудейских товарищей. Закрывать двери суда перед журналистами – нельзя. Отсутствие аккредитации у журналиста – не повод отказывать ему в посещении судебных заседаний. Если судья объявляет заседание закрытым, журналисты имеют право последними покинуть зал судебных заседаний. Видимо, чтоб судья не передумал назад и не открыл процесс, стоит лишь выйти вон особо деликатным борзописцам. Необоснованное закрытие судебных заседаний влечет отмену судебных постановлений. Полезное замечание. В Чайковском, знаете ли, бывало всякое. Пришли, например, люди на суд по резонансному общественному делу и сидят смирно в коридоре, ждут приглашения в зал судебных заседаний, в кабинет судьи вызываются стороны, возле входа ставят приставов, - и за закрытой дверью, тщательно охраняемой дверью  начинает торжествовать правосудие. Теперь нарушение принципа гласности может угрожать и карьере самого судьи. Второй абзац пункта 23 прямо говорит о том, что намеренное создание судьей препятствий в работе журналистов «свидетельствует о нарушении профессиональной этики». Такие нарушения могут якобы способствовать  привлечению судьи к дисциплинарной ответственности, угрожая тем самым его  карьере.

Допускаю, все не так страшно с точки зрения сложившихся традиций. Не исключено, что все эти  рекомендации останутся для Пермского края вместе с городом Чайковским чистой воды декларацией. Придумают сами себе какие-нибудь казуистические правила и будут на них ссылаться, им это не впервой. Запустили же совместный Приказ против действующих норм ГПК и УПК, на глазах у Судебного департамента при ВС РФ и Федеральной службы судебных приставов, какие проблемы? А подзаконные акты с разными закорючками, знаете ли, легко могут свести всю прогрессивную составляющую на нет. Возьмут да и скажут: у нас торжество принципа независимости судов, Постановление Пленума ВС является правом, а не обязанностью суда, так же как соблюдение статей ГПК. Либо, запустив с диктофоном в здание суда, заставят просить у судьи разрешения вести запись.

И долго еще отдельно взятый винтик в большой-пребольшой Системе, отвязанный от общих правил, будет, если что, вращаться по своему усмотрению. А мы – хлопать в ладоши процессам мнимой публичности.

Т.ЧИРОК